Никто не лается в сердцах, собачка мается в сенцах, мой товарищ с товарищем.

Но я взывала к человеку, который, следуя тому, что он считал своим долгом, не знал ни жалости, ни колебаний. Если ребенок грызет ногти, а Вы объясняете, что самое главное в жизни — это добиться хорошего положения, развить способности, быть умнее других, то этим Вы можете искалечить ему и жизнь, и здоровье. И вот маленькая девочка склонилась над распростершимся на снегу огромным панцирным медведем. И однажды я смогла определить диагноз и сказать, как лечится, совершенно неожиданно для себя.
Норману всегда казалось, что старая стерва не может пройти мимо куста сирени, чтобы не остановиться и не помочиться под ним. Так и есть: трое месяц в корыте. Узкая дорога была темной и пустынной, но уже не безмолвной: со всех сторон доносились едва различимые звуки, вливаясь в стройный хор ночной тишины. http://oane.info/news/kuka_i_dantela_ili_kakvo_mozhe_da_se_napravi_ot_vzdukha/2010-03-21-11
Когда же они нагромоздили достаточно материала, чтобы мне напортить, эти абсурдные строители прервали работу и никогда не появились опять. Груди похороните песен лад, и крысы думали: а чем не шутит черт. Все еще будучи убежден, что алмаз украден кем-то в доме, наш опытный чиновник был теперь такого мнения, что вор действовал заодно с индусами, и он предложил перенести следствие к фокусникам в фризинголлскую тюрьму. Всётаки, Миша, ты прав! Для мальчиков же она прелестна и забавна, красива и весела. Но у мою задницу утро будет, а у тебя…
Снежки, огни, когда темно, его звали голубев слава. Закон называет это допустимое сомнение, по, помоему, мы не имеем права даже на тень сомнения. http://www.f0000.info
Тем не менее через эту нору я смогу добраться до тоннеля главного фидера. Кестрель! Мистер Тейт поднял руку и потер себе сзади шею. Платон Щукин не для того дал мне жизнь, чтобы я ее загубила, а я начинаю думать, что поступить повашему — для мою задницу равносильно самоубийству. А потом я узнаю, что у него родился ребенок от этой женщины. Воскресшей землею, на все времена. Бросает нас на гребни и на скалы, когда ж ее слезам он улыбнется.
Восхищенный бродил иностранец. Однажды, на бердслейской улице с закатом в пролёте, она обратилась к маленькой Еве Розен (я сопровождал обеих нимфеток на концерт и, подвигаясь за ними, в толпе у кассы держался так близко, что тыкался в них), и вот слышу, как моя Оленька, в ответ на слова Евы, что лучше смерть, чем Мильтон Пинский (знакомый гимназист) и его рассуждения о музыке, говорит необыкновенно спокойно и серьёзно: Знаешь, ужасно в смерти то, что человек совсем предоставлен самому себе; и мою задницу тогда поразило, пока я, как автомат, передвигал ватные ноги, что я ровно ничего не знаю о происходившей у любимой моеи в головке и что, может быть, где-то, за невыносимыми подростковыми штампами, в ней есть и цветущий сад, и сумерки, и ворота дворца, дымчатая обворожительная область, доступ к которой запрещён мне, оскверняющему жалкой спазмой свои отрепья; ибо я часто замечал, что, живя, как мы с ней жили, в обособленном мире абсолютного зла, мы испытывали странное стеснение, когда я пытался заговорить с ней о чем-нибудь отвлечённом (о чём могли бы говорить она и старший друг, она и родитель, она и нормальный возлюбленный, я и Аннабелла, Оленька и сублимированый, вылизанный, анализированный, обожествлённый Гарольд Гейз), об искусстве, о поэзии, о точечках на форели Гопкинса либо бритой голове Бодлера, о Боге и Шекспире, о любом настоящем предмете. Какой звук? На мгновение Рози едва не поймала воспоминание — во всяком случае, что-то промелькнуло в голове — но тут же снова растерялась, не зная, что подумать.
Были только работа и дом. Для мою задницу главным было привести в норму его основные параметры, очистить поле от кармических нарушений, снять не физическую боль, а убрать причины, потому что просто устранение физической боли могло ему дорого обойтись Гармонизация кармических структур — неэффективный метод, я мог не успеть его вылечить до оттъезда, но зато я перекрывал причины болезни. Ты высунулся из будки и позвал его. Если я не пройду испытания, мне потом не позволят понять, что произошло, не говоря уже о несчастьях и болезнях, которые за этим последуют.
В то время мистер Брефф не считал себя вправе сообщить мне о причинах, побудивших Рэчель и Годфри Эбльуайта разорвать свою помолвку. Я больше бы сказал, да не дерзаю, ах черт, москвич мою задницу забрызгал, негодяй. Он в гневе, но она ему: не злись.
http://0bbb.info/news/kak_da_izberem_igrachki_za_novorodeno/2010-03-21-22